30 января 2012 | Пыльцын Александр Васильевич, генерал-майор, Вассоевич Андрей Леонидович, д.ф.н., профессор
Беседа председателя «Петербургского исторического клуба», профессора Андрея Леонидовича Вассоевича с генерал-майором Александром Васильевичем Пыльцыным о штрафных батальонах в годы Великой Отечественной войны.
Сегодня в студии Санкт-Петербургского исторического клуба генерал-майор Александр Васильевич Пыльцын — командующий взводом и ротой 8 штрафного батальона 1-го Белорусского фронта.
Ведущий: Александр Васильевич, поскольку юбилейные торжества позади, мы можем сегодня с вами откровенно поговорить о проблеме штрафных батальонов в годы Великой Отечественной войны. Что же в действительности представляли собой штрафные батальоны, как структурные единицы рабоче-крестьянской красной армии?
А.В. Пыльцын: Штрафные батальоны – это отдельные офицерские штрафные батальоны. В отличие от штрафных армейских рот, которые были учреждены приказом Сталина №227 от 1942 года, известным как приказ «Ни шагу назад». Офицерские штрафные батальоны ничего общего, кроме названия, со штрафными ротами не имели. Офицерские штрафные батальоны состояли и комплектовались только офицерами. Я имею в виду офицерами-бойцами. Они были за свои проступки, преступления, какие-то другие нарушения воинской дисциплины лишены воинских офицерских званий и рядовыми составляли основную массу штрафного батальона.
Ведущий: Спасибо, Александр Васильевич. Значит, в штрафных батальонах воевали бывшие офицеры, лишенные своих офицерских званий, но, естественно, не лишенные офицерского военного опыта.
А.В. Пыльцын: Во-первых, они не только бывшие офицеры, но и будущие офицеры, потому что каждый из них, искупив вину свою кровью или подвигом и, пожалуй, прежде всего, подвигом, получал все свои офицерские права вновь. Ему возвращалось воинское звание. Он шел на такую же должность, на которой он был до штрафного батальона. Возвращались ордена и медали, он мог получить орден или медаль в самом штрафном батальоне за подвиг.
Александр Васильевич, итак, под Вашим начальством, как командира взвода, а потом, как командира роты, оказались проштрафившиеся офицеры. А что это были за провинности? Понятно, что сталинский офицер и уголовщина – это были вещи малосовместимые. Но, все-таки, в ту пору за целый ряд провинностей наказывали очень строго. Расскажите на примере двух-трех случаев, как попадали эти офицеры в штрафбат, в чем они провинились?
А.В. Пыльцын: Надо сказать, что в военное время законы очень строги. И если в мирное время офицер мог получить гауптвахту на несколько суток, может быть, выговор, замечание, то в военное время все каралось строго. Поэтому попадали многие в штрафбат: одни по приговору, другие по приказу командира, потому что командирам дивизии и выше было предоставлено такое право: направлять без суда за трусость, за предательство, за какие-то другие нарушения воинской дисциплины во время войны. А были и совершившие какое-либо преступление. Например, один офицер, будучи раненым, оказался в госпитале и обнаружил, что находится недалеко от своего места жительства. Он написал письмо жене: «Я в госпитале, тяжело ранен, ты, пожалуйста, приезжай ко мне хоть навестить». И вдруг получает от нее ответ: «Я не могу, у меня здесь такие обстоятельства складываются, что я не могу приехать». Мужик заподозрил что-то неладное, сбежал из госпиталя через какое-то время, приехал домой неожиданно и застал жену со своим «обстоятельством», и обоих убил. За убийство ему присудили срок десять лет, а десять лет заменялись по приговору тремя месяцами штрафного батальона. Если восемь лет, то, соответственно, два месяца давали, пять лет – один месяц штрафного батальона. Вот за это время в штрафном батальоне он должен проявить себя так, чтобы искупить свою вину перед Родиной и получить вновь свое офицерское звание. Второй пример: был такой командир по ремонту корабельных радиостанций, хорошо знал немецкий язык, за что и попал. Оказывается, когда ремонтировали радиостанцию, и он в том числе (проверял частотные диапазоны), то он наткнулся на речь Геббельса на немецком языке, и говорит остальным: «Ой, ребята, Геббельс треплется!» — Те спросили: «А что он там треплется?» Ну, он начал переводить, потому что хорошо знал немецкий язык. А назавтра, за то, что он способствовал вражеской пропаганде, его отправили в штрафной батальон.
Ну вот, я говорил о приговорах. Были случаи, когда командир дивизии, командир корпуса могли собственным решением направить в штрафной батальон офицеров. Вот у меня был майор Родин. Он прибыл в батальон с должности командира разведроты дивизии. Вы знаете, что разведрота – это самый отобранный народ, смелые, храбрые. Он уже имел перед этим три ордена Боевого красного знамени – самый высокий боевой орден. И вот его направили в штрафроту за трусость. Ну как майор, командир разведроты с тремя боевыми орденами за добычу «языков», какую трусость он мог проявить? Видимо, какое-то было непослушание, кого-то он нехорошим словом обругал, а какой-то ретивый начальник: «Ах, ты не слушаешься? Тогда тебя за это в штрафбат». Жаль, очень жаль, я хорошо его помню, он погиб в Польше. А очень многие заканчивали свою штрафную деятельность с орденами, с медалями. А многие не искупали свою вину кровью, а искупали подвигом. Например, когда мы брали Рогачев в Белоруссии, по приказу командарма Горбатова, командиром батальона был полковник Осипов, не какой-то командир — сам штрафник, как рассуждают сейчас, что, вот, штрафники командовали сами. Батальон получил задачу прорваться через линию фронта и действовать в тылу врага с тем, чтобы нарушить коммуникацию, управление войсками противника, чтобы наши войска с фронта могли пойти в наступление и овладеть Рогачевом, что и случилось. Мы пять суток воевали в тылу врага, хорошо воевали, прямо скажем. Когда генерал Горбатов перед батальоном выступал, сказал: «Если будете хорошо воевать, независимо от того, будете вы ранены или нет, мы вас всех освободим». И, действительно, когда мы вышли из боя, выполнив отлично боевую задачу, командарм Горбатов, по приказам, утвержденным командующим фронтом Рокоссовским, 600 человек восстановили во всех правах офицеров, без ранений и без того, чтобы они воевали три месяца. Пять суток они провоевали так, что им всем вернули офицерское звание и, таким образом, освободили от пребывания в штрафных батальонах.
http://www.world-war.ru/chto-iz-sebya-p ... -batalony/
Вход
FAQ
Поиск
