ДИСКУССИОННЫЕ ВОПРОСЫ
СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
ИСТОРИИРУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
СЕРЕДИНЫ ХХ В.

В современной российской историографии истории Русской Православной Церкви советского периода заметное место занимают проблемы взаимоотношений Церкви и государства в 1940 - начало 1950-х гг.

Интенсивная разработка этих вопросов началась на рубеже 1980 - 1990-х гг. Импульс этому процессу был дан в 1988 г., когда в СССР прошли масштабные торжества по случаю тысячелетия Крещения Руси. По мнению видного российского архивиста З.П. Иноземцевой, после празднования юбилея Крещения Руси "история РПЦ сформировалась в одно из наиболее приоритетных направлений, имеющих исключительно широкий и сложный круг задач: от восстановления неизвестных страниц до стремления постичь "цивилизационный код" народной жизни России…"1. Поиски исторической истины и стремление к объективному освещению происходивших событий, опирающиеся на все возрастающий комплекс архивных источников, привели к значительному увеличению исследований по данной теме. Качественная составляющая этого явления выразилась в стремлении к всестороннему охвату изучаемых процессов, а также выделению конкретных, достаточно узких вопросов в рамках государственно-церковной истории, ставших объектами исторического исследования.

Самостоятельный период в истории Русской Православной Церкви середины ХХ в. хронологически охватывает 1943-1953 гг., когда совокупность внутренних и внешних обстоятельств привели советское руководство к пониманию необходимости нормализации отношений с Православной Церковью и восстановления ее институтов.

К актуальным и дискуссионным вопросам современной российской историографии взаимоотношений советского государства и Русской Православной Церкви в 1943-1953 гг. относятся:

1. Выделение и характеристика подпериодов в истории РПЦ 1943-1953 гг. Внутренняя конкретизация этого периода учитывает те изменения, которые наступили во взаимоотношениях государства и Церкви в послевоенный период и особенно в 1947-1948 гг. В этом смысле 1947-1948 гг. являются разграничительными между особой заинтересованностью советского государства в Русской Православной Церкви, вызванной событиями Великой Отечественной войны и стремлением СССР доминировать в послевоенном мире, и периодом, когда этот интерес стал снижаться. Современные российские исследователи приводят убедительные аргументы в пользу того, что в послевоенное время в глазах высшего советского руководства миссия Церкви как проводника интересов Советского Союза на международной арене оказалась исчерпанной. Кроме того, свертывание "дружеских" отношений было связано с переключением внимания И.В. Сталина к новому витку внутриполитической борьбы, уступками партийному аппарату, не одобрявшему долговременных изменений в отношении Церкви, стремлением самой Церкви к все большему расширению влияния в обществе2. С последним фактором перекликается замечание Л.А. Андреевой о том, что Церковь является "идейным близнецом" коммунистов "по легализации тотальной власти", а в тоталитарном обществе возможно существование единственной тотальной идеологии3. В практическом плане изменения в отношении православной церкви выразились в создании в июле 1947 г. Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний, которое должно было вновь развернуть атеистическую пропаганду; в сентябре 1948 г. под руководством М.А. Суслова был подготовлен проект постановления ЦК ВКП(б) "О мерах по усилению антирелигиозной пропаганды". В сентябре 1950 г. Г.Г. Карпов докладывал Сталину о мероприятиях "по ограничению деятельности церкви и духовенства"4. Об изменении отношения власти к Церкви свидетельствует и то, что до смерти Сталина официально не было разрешено открытия ни одного храма.

Т.А. Чумаченко выделяет 1948-1949 гг. не просто как переломные, а как самостоятельный период, вслед за которым, с 1950 г., отношения между правительством и Московским Патриархатом "во многом вошли в прежнее русло". Автор отмечает, что в это время вновь утихла антирелигиозная пропаганда, увеличилось количество проводимых религиозных обрядов, на XIX съезде КПСС не были определены задачи антирелигиозной работы и, наконец, в ноябре 1952 г. в связи с его 75-летием Патриарх Алексий был награжден вторым орденом Трудового Красного Знамени5. Кроме того, по мнению Чумаченко, приостановка вновь набиравшей обороты антирелигиозной борьбы была связана с личным вмешательством И.В. Сталина, который отклонил в мае 1949 г. проекты постановления ЦК "О мерах по усилению научно-атеистических взглядов" и нового "Положения о Совете по делам Русской Православной Церкви". Таким образом, "запущенная в ход машина была остановлена"6.

2. Вопрос о религиозности И.В. Сталина. Ряд современных исследователей высказывают спорное предположение, что истоки наступивших в жизни РПЦ в период отечественной войны перемен нужно искать в религиозности И.В. Сталина. Архиепископ Ташкентский и Среднеазиатский Владимир писал, что известно много преданий "о властных знамениях Божиих, заставивших Сталина в годы войны пойти на примирение с Церковью"7. Подобные суждения достаточно часто встречаются в церковной литературе, особенно публицистической. Такая точка зрения нашла обоснование и в светской научной историографии. На основании анализа сталинских работ и выступлений, воспоминаний о нем В.Т. Ефимов пришел к выводу о существенном влиянии православия на внутренний мир Сталина, а неудачное начало войны, осознание огромной ответственности еще более увеличили его православное мировосприятие8. Однако большинство современных исследователей (М.И. Одинцов, М.В. Шкаровский, О.Ю. Васильева) объясняют позицию Сталина прагматическими расчетами9. "Мы, конечно же, не знаем и никогда не узнаем, какие мысли посещали его в этот период; возможно, и он задумывался о том суде, который ждет каждого, - писала О.Ю. Васильева. - Но это уже из области публицистических домыслов. А в инициированном им возрождении Церкви был четкий политический расчет, расчет дальновидный и вполне оправдавшийся"10.

3. Правовое положение Церкви, создание и деятельность Совета по делам Русской Православной Церкви при СНК (СМ) СССР. Анализу правового положения Церкви в годы Великой Отечественной войны посвящены исследования В.Н. Якунина11. Автор раскрывает проблемы, связанные с замещением архиерейских кафедр в годы войны, созданием новых приходов, работой архиерейских соборов 1942 г. и 1943 г. в Ульяновске, где в эвакуации находился Митрополит Сергий (Страгородский), 1943 г. и 1944 г. - в Москве и, наконец, Поместного собора Русской православной церкви 31 января - 2 февраля 1945 г., избравшего Митрополита Ленинградского Алексия (Симанского) Патриархом Московским и Всея Руси, подробно анализирует "Положение об управлении Русской Православной Церковью", принятое данным собором. Важное значение в современной российской историографии придается изучению функционирования Совета по делам Русской Православной Церкви, формированию его структур в центре и на местах, подбору кадрового состава, рассмотрению конкретной работы Совета по проведению государственной политики в отношении Церкви. Существуют различные оценки деятельности Совета и его председателя Г.Г. Карпова: от восстановления института "обер-прокурорства" и контроля над Церковью как главной функции Совета до признания его важной позитивной роли в восстановлении и поддержке Церкви. "…На первых порах Совет по делам РПЦ больше помогал, чем контролировал - такова была сталинская установка", - считает С.Л. Фирсов12. По справедливому замечанию Т.А. Чумаченко, для того, чтобы контролировать, "нужно обеспечить нормальную жизнедеятельность религиозных организаций, что невозможно было сделать усилиями одной Церкви"13. Чумаченко отмечает, что Карпов, защищая интересы верующих, неоднократно вступал в конфликты с представителями местных властей и Совет по делам РПЦ сыграл "значительную роль в деле защиты прав религиозных организаций, духовенства, верующих". Так, например, возник конфликт с ЦК КПБ, в результате которого секретарь ЦК Компартии Белоруссии Гусаров подал в ЦК ВКП(б) докладную записку, где охарактеризовал отдельные указания председателя Совета по делам РПЦ как "антисоветскую агитацию"14. М.В. Шкаровский также отмечал, что Карпов "не слишком подходил на роль церковного гонителя"15. Известно, что у Г.Г. Карпова с Патриархами Сергием и Алексием сложились близкие, даже дружеские отношения. Характерным штрихом к портрету председателя Совета по делам РПЦ можно считать следующий факт. 10 августа 1948 г. распоряжением правительства, подписанным К.Е. Ворошиловым, было разрешено открытие 28 церквей. Но уже 28 октября это постановление было отменено с мотивировкой, что оно не подписано И.В. Сталиным. Началось насильственное закрытие только что открытых храмов. После этого Г.Г. Карпов трижды посылал в Совет Министров представления о необходимости их открытия, но эти предложения даже не ставились на рассмотрение. В конце 50-х гг. над Карповым стали сгущаться тучи: на закрытом собрании коммунистов Совета по делам РПЦ деятельность Совета была подвергнута критике за примиренчество и пособничество церковникам, а сам Карпов, отсутствовавший на этом собрании, был назван одним из главных виновников прошлых "ошибок и извращений"16. О.Ю. Васильева резонно замечает, что Карпов "остался один на один с новой политической действительностью, которая, используя лозунг "борьбы со сталинизмом", уничтожала и позитивные явления, к которым, безусловно, относились государственно-церковные отношения послевоенного десятилетия"17.

4. Взаимоотношения местных органов власти и структур Русской Православной Церкви в регионах 18. Основное внимание здесь уделяется деятельности уполномоченных Совета по делам РПЦ, отношению местных властей к новому церковному курсу государства, реакции населения на изменения в религиозной жизни, количеству открытых в тех или иных областях и районах церквей.

Исследования процессов государственно-церковных отношений в регионах показывают, что на местах новый курс в отношении Православной Церкви был принят неоднозначно. "Как мы должны вести себя? Раньше нас учили тому, что религия - опиум для народа, а сейчас само правительство идет навстречу священнослужителям", - говорили рабочие одного из заводов Москвы19. Абсолютное большинство представителей местных органов власти не понимали необходимости послаблений в отношении Церкви. Если в период Великой Отечественной войны это можно было объяснить необходимостью сплочения всех сил для отпора врагу, то после окончания войны такая политика, по мнению местных властей, должна была прекратиться. Г.Г. Карпов писал в докладной записке Сталину, что "работники районных советских органов в отдельных случаях считают, что после окончания войны церковные вопросы должны разрешаться иначе, чем во время войны"20. Противодействие местных органов власти и партийного аппарата стало одной из причин того, что с 1948 г. началось похолодание в государственно-церковных отношениях, хотя, например, А.А. Данилов и А.В. Пыжиков не склонны придавать этому фактору сколь-нибудь существенного значения21.

¹Иноземцева, З.П. История Русской Православной Церкви ХХ века в документах архивов. По трудам игумена Дамаскина (Орловского) // Архивы Русской Православной Церкви: пути из прошлого в настоящее. М., 2005. С. 342.

²Шкаровский, М.В. Русская Православная церковь при Сталине и Хрущеве. (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 годах). М., 2000. С. 342.

³Андреева, Л.А. Религия и власть в России: Религиозные и квазирелигиозные отношения как способ легитимизации политической власти в России. М., 2001. С. 247.

⁴Советская жизнь. 1945-1953 / Сост. Е.Ю. Зубкова и др. М., 2003. С. 673.

⁵Чумаченко, Т.А. Советское государство и Русская православная церковь в 1941-1961 гг. // Религиоведение. 2002. № 1. С. 26.

⁶Там же. С. 24.

⁷Владимир, архиепископ. Слово, растворенное любовью: Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II о современной России и ее Церкви. М., 2001. С. 57.

⁸Ефимов, В.Т. Православие в душенастрое Сталина. М., 2001. С. 33.

⁹Одинцов, М.И. Русские патриархи ХХ века: судьбы Отечества и церкви на страницах архивных документов. Часть I: "Дело" патриарха Тихона; Крестный путь патриарха Сергия. М., 1999. С. 202; Шкаровский, М.В. Русская Православная церковь // Война и общество. М., 2004. Т. 2. С. 200; Он же. Церковь зовет к защите Родины. Религиозная жизнь Ленинграда и Северо-запада в годы Великой Отечественной войны. СПб., 2005. С. 122-123; Васильева ,О. Ю. "Церковный сталинизм": легенды и факты // Альфа и Омега. 2003. № 4 (48). С. 202, 204.

¹⁰Васильева, О.Ю. Указ. соч. С. 204.

¹¹Якунин, В.Н. Положение и деятельность Русской Православной Церкви в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Самара, 2001. 243 с.; Он же. Укрепление положения Русской Православной Церкви и структура ее управления в 1941-1945 годы // Отечественная история. 2003. № 4. С. 83-93.

¹²Фирсов, С.Л. Время в судьбе. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Сергий (Страгородский). О генезисе "сергианства" в русской церковной традиции ХХ века. СПб., 2005. С. 213.

¹³Чумаченко, Т.А. Государство, православная церковь, верующие. 1941-1961. М., 1999. С. 16.

¹⁴Чумаченко, Т.А. Советское государство и Русская православная церковь в 1941-1961 гг. / С. 23.

¹⁵ Шкаровский, М.В. Русская Православная церковь при Сталине и Хрущеве. С. 371.

¹⁶Там же. С. 366-367.

¹⁷Васильева, О.Ю. Русская Православная церковь и II Ватиканский Собор. Факты. События. Документы. М., 2004. С. 108.

¹⁸Например: Красильников, И.Б. Политика государства по отношению к церкви в первые послевоенные годы: по материалам Смоленской области // Идеи христианской культуры в истории славянской письменности. Смоленск, 2001. С. 284-289; Кузнецова, Н.В. Государственно-церковные отношения в первые послевоенные годы. (1945-1948 гг.): (на материалах Сталинградской области) // Мир православия. Волгоград, 2000. Вып. 3. С. 226-236; Перелыгин, А.И. Положение Русской православной церкви на Орловщине в 1948-1953 гг. // Церковь в истории России. М., 1999. Сб. 3. С. 183-193; Сергеев, Ю.Н., Абдулов, Н.Т. Уфимская епархия в 1943-1964 гг. Очерки истории государственно-церковных отношений. Уфа, 2000.

¹⁹Зубкова Е.Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945-1953. М., 2000. С. 107.

²⁰"Русская православная церковь стала на правильный путь". Докладные записки председателя Совета по делам Русской православной церкви при СНК СССР Г.Г. Карпова И.В. Сталину. 1943-1946 гг. // Исторический архив. 1994. № 4. С. 104.

²¹Данилов, А.А., Пыжиков, А.В. Рождение сверхдержавы: СССР в первые послевоенные годы. М., 2001. С. 188.

Источник: А. Б. Елисеев. Дискуссионные вопросы современной российской историографии истории Русской Православной Церкви середины ХХ в. // XII Международные Кирилло-Мефодиевские чтения, посвященные Дням славянской письменности и культуры (Минск 24-26 мая 2006 г.): Материалы чтений «Церковь и социальные проблемы современного общества» / Ин-т теологии им. свв. Мефодия и Кирилла, Бел. гос. ун-т культуры и искусств; отв. ред. и сост. А. Ю. Бендин.– Минск: Ковчег, 2007. – 358 с.

При поддержке: